[shakalovologovo]

Снова маленькое для Amoebius
Просили симпатикос и перекидывание математических штук через кабели, но вместо этого получились страдания и совсем чуть-чуть кабелей. А математических штук нет вовсе.

Без названия, одностороннее Брейншторм/Перцептор, G

В тюремном отсеке было темно – заходили в эту часть редко, лампы сгорели давно.
Светились только прутья клетки – тревожным фиолетовым цветом.
Подсветка у Брейншторма была выключена, даже оптика была тусклой, пугающе тусклой.
Перцептор не мог представить, каково ему сейчас – после всего.
Нет надежды, нет ничего, только глухое, тяжелое и страшное осознание – это благодаря ему случилась война, случилось все.
Из-за его машины времени все закрутилось и лопнуло – как лампочка.
И осколками порезало всю галактику, и…
Перцептор не помнил, как зовут того меха – Кватра? Квинта?
Его тоже убило осколком реальности - будущим, отдавшимся в прошлое.
- Чем обязан?
Голос у Брейншторма – надтреснутый, хриплый.
И пустой.
- Я пришел просить у тебя чертежи твоей машины. Но, в первую очередь, я хочу выразить свое восхищение. Я действительно глубоко поражен тем, что ты создал. Ловушка парадокса это нечто удивительное, и ее механизм столь сложен, что мне кажется ирреальным один факт его существования, но ты – раз сделал это – действительно заслуживаешь звание гения.
Прежний Брейншторм сказал бы какую-то глупую остроту с пошлой и несмешной игрой слов, задрал бы подбородок и, может, слегка треснул бы от чувства важности.
Этот Брейншторм молчал.
Смотрел в пол.
- Толку от этой ловушки. - сказал он, - Я все равно не смог ничего изменить.
- Ты – в какой-то мере – создал нашу реальность в том виде, в котором она существует сейчас.
- Этого я как раз и надеялся избежать. Ладно. Я не хочу об этом говорить. Ты пришел за чертежами?
- Карту памяти?
- Зачем? Я могу скинуть тебе напрямую, если есть кабель. Не бойся, я проверялся у Фест Эйда, и обещаю не забросить тебе вирусов.
Перцептор колебался всего пару мгновений, прежде чем протянуть руку через прутья решетки.
Брейншторм снял свой фейсплейт – и Перцептор подумал мельком, что так лицо у него совсем мертвое. Пустое, еще более безжизненное, чем фейсплейт.
Как такое вообще может быть?
Брейншторм взял его руку – как-то очень бережно, будто боясь сломать.
Вытянул кабель из запястья, подключил к разъему на нижней границе шлема, под прохудившимся шлангом.
Он сбрасывал расчеты, теории, многовековые хроники, и…
Прижимал к лицу ладонь, погасив оптику.
И лицо его искажалось мучительно, будто он испытывал самую страшную, невозможную боль.